Многие думают, что снижение ставки автоматически ведет к росту, но путь влияния процентных решений ФРС на крипторынок не так прямолинеен.

Сначала о долларе как переменной. Снижение ставки уменьшает доходность долларовых активов, деньги начинают искать новые направления. Когда доллар слабеет, деноминированные в нем активы — например, BTC — обычно показывают хорошие результаты.

Далее — ликвидность. Низкие ставки делают заемные средства дешевле, денег на рынке становится больше, часть из них устремляется в более рискованные активы в поисках доходности. Вспомним рост рынка в 2020-2021 годах — во многом это был побочный продукт политики количественного смягчения ФРС.

Наконец, настроение участников рынка. Когда ФРС дает мягкие сигналы, инвесторы становятся смелее, капитал перетекает из облигаций и денежных рынков — тихих гаваней — в акции и криптовалюты; наоборот, при жестких заявлениях деньги возвращаются в зону безопасности.

Эти три фактора складываются в такую цепочку: «корректировка политики ФРС → изменение силы доллара/ликвидности на рынке → изменение склонности к риску → волатильность цен на криптоактивы».

Теперь о самом BTC. Сейчас рынок навесил на него два ярлыка: либо это «цифровое золото», либо «рисковый актив».

Если бы он действительно был цифровым золотом, то должен был бы расти на фоне обвала рынка, как физическое золото, и идти вразрез с динамикой акций. Но если это рисковый актив, то его судьба тесно связана с Nasdaq, и он выиграет в условиях избыточной ликвидности.

Факты скорее говорят в пользу второго. По данным CME, с 2020 года корреляция BTC с Nasdaq 100 выросла с почти нуля до уровня около 0,4, а в пике даже превышала 0,7. Так что на данном этапе рассматривать BTC как дальнего родственника технологических акций — вероятно, ближе к реальности, по крайней мере в краткосрочной перспективе.